На пороге

На лужах — лёд,
Хрустят стеклом дороги;
Прозрачен лес,
Нахохлились дома…
— Кто там?
Кто валенками топчет на пороге?
— Зима.

Берёзами оплаканное лето

Берёзами оплаканное лето
Уплыло за туманный горизонт.
В развитие осеннего сюжета
Я выхожу, зажав под мышкой зонт.

Укрывшись небом замер лес притихший,
Шуршат тропинки падшею листвой.
Брожу, вдыхая воздух перестывший,
И слушаю ворон над головой.

Галдящим хороводом кружит стая,
Купая крылья в низких облаках,
С холодным ветром весело играя,
И криком дерзким тучи разрывая,
Увязшие в промокших ивняках.

Лес не желает облетать…

Лес не желает облетать —
Стоит, как будто на параде;
Напрягся — первый кто залистопадит —
Тот проиграл.

У каждой земли есть любимый сезон…

У каждой земли есть любимый сезон —
Задумчива осень России…
Плывёт над полями серебряный звон
Под куполом ветреной сини.

Кружит журавлей отлетающий клин,
И золотом плачут берёзы,
Под тающий шёпот дрожащих осин
Роняя шуршащие слёзы…

Нарушив долгое молчанье, стараюсь подобрать слова…
В день осеннего равноденствия, в последний день бабьего лета, когда за окном уже гудит холодный ветер.

Там, где творил Левитан

Владимирская область, Липна

Левее на реке стояла мельница (там сейчас какие-то рухнувшие сараи), а омут был перед ней — где излучина. Картина «У омута», первоначально написанная в селе Затишье Тверской губернии, была уже куплена Третьяковым, но Илья Репин раскритиковал воду — и Левитан взялся переписать (об этом сохранилось его письмо Третьякову). И переписал — по этюдам, выполненным именно тут, на омуте похожей мельницы.