Солнцеворот: февраль

Увиты позёмкой просторы полей,
Петляют в сугробах дороги,
И мачты заснеженных рощ-кораблей
Шумят в затаённой тревоге.

За синей вуалью не видно ни зги,
Вороны над соснами кружат,
И кажется, будто соседи-враги
Наслали суровую стужу.

Вокруг — никого… и дороги длинны,
И в страхе душа не на месте,
И волки во славу холодной луны
Поют заунывные песни.

Торопится недолгий зимний день…

Закат во мгле холоднойХолодные ночные тени тают —
Над лесом занимается заря,
И жарко, нестерпимо полыхают
Вершины елей, пламенем горя.

Под утренними звонкими лучами
Искрится снег, играет синевой.
Измученная долгими ночами
Сосна качает белой головой.

Курится дым над тихою деревней,
Лошадка тянет бочку от реки,
У вросшей в землю лесопилки древней
Дрова на сани грузят мужики.

Но вот, едва начавшись, угасает,
Торопится недолгий зимний день;
На мягких лапах елей повисает
Струящаяся синью ночи тень.

Вновь сумерки сгущаются над лесом,
Деревню накрывает тишина —
И на поля взирает с интересом
Задумчивая полная луна…

Холодной осени ветра


Холодной осени ветра…
И облака зовут в дорогу,
Вороний крик звучит «пора!» —
Закрою дверь, шагну с порога,
Вполголоса вздохну: «Ну, с Богом!» —
И растворюсь в тиши утра…

Спас-Угол, церковь Преображения Господня — всё, что осталось от усадьбы Салтыкова-Щедрина…

У каждой земли есть любимый сезон…

Последний день тепла

У каждой земли есть любимый сезон —
Задумчива осень России…
Плывёт над полями серебряный звон
Под куполом ветреной сини.

Кружит журавлей отлетающий клин,
И золотом плачут берёзы,
Под тающий шёпот дрожащих осин
Роняя шуршащие слёзы…

 

Нарушив долгое молчанье, стараюсь подобрать слова…
В день осеннего равноденствия, в последний день бабьего лета, когда за окном уже гудит холодный ветер.